И русской поэзии в частности называют начало ХХ столетия. Период получил свое название по аналогии с золотым веком. У этого явления четких временных рамок. Принято считать, что серебряный век в русской литературе начался в 1890-х годах, но окончание этого периода вызывает споры между исследователями. Одни относят его к 1917 году, другие - к 1921 году, третьи настаивают на промежутке между 1920 и 1930 гг.

Серебряный век русской поэзии крайне не однороден и включает в себя целый ряд литературных течений, каждое из которых имеет некие свои особенности или фундаментальные духовно-эстетические принципы.

Модернизм в поэзии ХХ века

Модернизм открывает серебряный век в русской литературе. Поэты серебряного века-представители модернистского направления ищут способ самовыражения и изо всех сил стараются расширить рамки реалистического видения жизни. Они хотят, чтобы литература была по-настоящему свободной и не подчинялась никаким нравственным установкам и общественным правилам. Одним из главных идейных вдохновителей течения был Ф. Ницше.

Символизм в литературе серебряного века

В результате кризиса всей европейской культуры утвердилось такое течение, как символизм. Его представители использовали символы для выражения идей. Символисты старались познать тайны человеческой души, тайны подсознательного и искали духовной свободы. В произведениях конкретных авторов символизм находил различное отражение. Среди символистов серебряного века выделяют "старших" символистов, которые первыми стали творить в рамках этого направления. К ним относятся:

• В. Брюсов
• Ф. Сологуб
• К. Бальмонт
• Д. Мережковский

и некоторые другие. Чуть позже к течению примкнули "младосимволисты", среди которых следующие поэты:

• А. Белый,
• В. Иванов
• С. Соловьев

Если старшие представители воспринимали символизм больше в эстетическом плане, то для более молодого поколения он был скорее философией жизни.

Акмеизм в литературе серебряного века

На смену символизму пришло новое литературное течение - акмеизм. Его основателями считаются Н. Гумилев и С. Городецкий. Акмеисты пропагандировали ясный взгляд на жизнь, некий культ действительности. В противовес символизму представители акмеизма хотели вернуть образам конкретность, уйдя от символов. При этом произведения акмеистов проникнуты тоской, проглядывают декадентские мотивы.Помимо основателей направления, к акмеистам также относятся:

• О. Мандельштам
• А. Ахматова
• М. Кузмин
• М. Зенкевич
• В. Ходасевич

и другие.

Футуризм в литературе серебряного века

Акмеизм сменился следующим течением в рамках серебряного века русской поэзии - футуризмом. Футуризм совершил некую революцию, разделив форму и содержание и отвергнув традиционную культуру. Его называли искусством будущего. В рамках футуризма развивались такие направления, как кубофутуризм и эгофутуризм.Представители кубофутуризма:

• В. Хлебников
• В. Маяковский
• В. Каменский
• А. Крученых

и другие.К эгофутуристам относятся:

• И. Северянин
• В. Шершеневич
• Р. Ивнев

Имажинизм в литературе серебряного века

Имажинизм возник в поэзии серебряного века как направление, нацеленное на создание образа. Основателями имажинизма считаются А. Мариенгоф и В. Шершеневич. Основным выразительным средством у них была метафора, с помощью которой поэты создавали целые метафорические цепи.

100 р бонус за первый заказ

Выберите тип работы Дипломная работа Курсовая работа Реферат Магистерская диссертация Отчёт по практике Статья Доклад Рецензия Контрольная работа Монография Решение задач Бизнес-план Ответы на вопросы Творческая работа Эссе Чертёж Сочинения Перевод Презентации Набор текста Другое Повышение уникальности текста Кандидатская диссертация Лабораторная работа Помощь on-line

Узнать цену

Период с конца 19 века до большевистской революции 1917 года принято называть ренессансом в русской культуре или же «Серебряным веком», с подачи Николая Бердяева. К началу 20 века в России наметился глубокий и затяжной кризис существующей власти, общественно-политическая жизнь бурлила, что не могло не сказаться и на жизни культурной. В это время начался небывалый интеллектуальный подъем, который наиболее ярко проявился в русской философии и в поэтическом творчестве. Границами серебряного века можно условно назвать 1880 и 1920 года. Эта эпоха рубежа двух веков была напряжённой и мучительной в истории России, что и наложило отпечаток на всю поэзию этого периода. В эпоху серебряного века работало несколько поэтических мастерских, которые воплощали принципы и идеи определённого литературного направления. Однако все они развивались в одном общем стиле модернизма, цель которого – создание новой поэтической культуры, способной духовно возродить человека и преобразить этот мир. Конец XIX - начало XX в. в России - это время перемен, неизвестности и мрачных предзнаменований, это время разочарования и ощущения приближения гибели существующего общественно-политического строя. Все это не могло не коснуться и русской поэзии. Именно с этим связано возникновение символизма – часть модернизма, 1 стадия.

Символизм – одно из самых ярких направлений в русской поэзии серебряного века. Символисты пытались постичь тайны мироздания через некие символы, которые могли иметь сразу несколько прочтений. Постулаты русских символистов – мир есть хаос, общество хаос, который несет катастрофу всему (уничтожение); необходимо познать, как выжить в хаосе. Все, что есть в мире – символы, все остальное – временное и бренно (материально). Старшие символисты - Д. Мережковский, З. Гиппиус, В. Иванов, В. Брюсов, Ф. Сологуб, К. Бальмонт. В конце 90-х годов возникает вторая волна символистов, ее лидер В. Соловьев – выдвинувший теорию вечной женственности (женское начало мира вернет или подарит миру новую гармонию). Его теорию развивали А. Блок и А. Белый. Не всех поэтов серебряного века устраивал символизм в качестве поэтического направления – стали появляться новые течения и школы.

Акмеизм – Н. Гумилев, О. Мандельштам, А. Ахматова, С. Городецкий, В. Кузьмин (основателем русского акмеизма считается Н. Гумилев). Постулаты русского акмеизма – мир безобразен, лишен гармонии, но, несмотря на ужасное состояние мира, человек должен оставаться человеком и встретить гибель достойно. Весь мир – материален, только человек способен на творчество, духовность – особая сфера человека. В стихах много предметности. Поиск новых поэтических самовыражений не закончился с созданием школы акмеизма – некоторые поэты нашли для себя новое течение, которое получило название футуризма.

Футуризм пропагандировал себя как искусство будущего, поэты этого направления пытались разрушить культурные традиции и стереотипы. Взамен они предлагали технику урбанизма, за которым видели будущее в поэзии. В рамках футуризма действовало сразу несколько ответвлений – В. Маяковский (кубофутуризм - создавал экспрессивные и грубоватые по своей звукописи и рифме стихи, которые должны были пробудить народ, донести до него правду), И. Северянин (эгофутуризм - смело использовал в своих стихах неологизмы, но его стихи обладали небывалой музыкальностью и певучестью, что отличало их от творчества остальных футуристов), Крученый, В. Хлебников, Д. Бурлюк. Постулаты русского футуризма – мир есть хаос, он будет разрушен, не просто разрушен, а разрушен нами самими, и после разрушения мы построим новый мир и создадим гармонию; от акмеистов – мужественно и достойно встретить гибель. В футуризме человек = творец = активный борец.

Имажинизм - менее известное литературное направление, которое создавало лирические образы с помощью целой серии метафор. Крупнейший и самый известный представитель этого направления – С. Есенин.

В целом, явление русского модернизма носит позитивистский характер. Но, русской поэзии серебряного века были также свойственны несколько упаднические настроения, которые как раз были следствием рубежа веков, ассоциирующегося с гибелью мира, всеобщим мировым упадком, обречённостью и концом света. Такой тип сознания назывался декадансом, который явно проявлялся в стихах того времени мотивами уныния, пессимизма и безнадёжности.

Русский декаданс (упадничество) – часть русского символизма - Д. Мережковский, Хадасевич, З. Гиппиус; тупиковая ветвь модернизма; декаденты абсолютизировали понятие конца света – все можно, нет ничего запретного. Многие обращаются к мистике и потустороннему, поиск сатаны в творчестве. Воплощали все постулаты и в обыденной жизни. Они, по сути, согласились с катастрофой.

8.Русская проза первой половины 20 века (Послеоктябрьский период). С первых же дней после октябрьских событий решительно и резко отвергли революцию такие художники, как И.А.Бунин, А.И.Куприн, Л. Андреев, Д.С.Мережковский и З. Гиппиус, А. Толстой, А. Аверченко и другие. Многие из них впоследствии эмигрировали. Мы уже упоминали о публицистическом дневнике Бунина, который он окрестил "Окаянные дни" (1918-1919); не менее определенной была оценка Октябрьской революции в "Петербургских дневниках" З. Гиппиус, которые она вела в 1914-1919 гг. и опубликовала уже в эмиграции. Самым ярким явлением литературного процесса 1917-1921 гг. стал знаменитый "триптих" Блока: "Двенадцать", "Скифы", статья "Интеллигенция и революция". Поэзия и публицистика, очерковая литература являлись ведущими жанрами того времени. Первые романы появились только в 1921 г.: "Два мира" В. Зазубрина и "Голый год" Б. Пильняка. Роман-антиутопия Е. Замятина "Мы", в которой писатель с небывалой проницательностью распознал будущую модель тоталитарного общества, в Советской России появиться не мог и был опубликован в эмиграции. Но главное место в прозе занимали очерки, репортажи, рассказы: цикл очерков А. Серафимовича "Революция. Фронт и тыл", публицистика и очерки Д. Фурманова, рассказы А. Неверова "Красноармеец Терехин", "Марья-большевичка". Публицистика преобладает и в творчестве антибольшевистски настроенных писателей; кроме Гиппиус, Бунина, отчасти Горького можно назвать серию антибольшевистских памфлетов И. Эренбурга, статьи Л. Андреева и др.

1921-1929 годы были в целом весьма плодотворным периодом в истории русской советской литературы, хотя уже в это время наметились первые признаки сопротивления свободе литературного самодвижения (середина 1921 г. _ смерть А. Блока и расстрел Н. С. Гумилева; август-ноябрь 1922 _ высылка инакомыслящих философов, литераторов, научных деятелей за границу; 1924 _ закрытие ряда "неофициальных" журналов). Несмотря на все эти явления, литература 1920-х годов сохраняла многообразие творческих направлений и группировок, редкое жанровое и тематическое богатство. Главный смысл, пафос литературного движения 1920-х годов заключался в поисках новых путей, новых форм. Модернистские течения взаимодействовали с реалистическими. В прозе 20-х годов на стыке модернизма и реализма получил развитие орнаментальный стиль, насыщенный особой экспрессией, метафоричностью; он так или иначе отразился в "Железном потоке" А. Серафимовича, "Голом годе" Б. Пильняка, в "Падении Даира" А. Малышкина и др. Стилистические искания писателей-"орнаменталистов" соприкасались с западноевропейской литературой "потока сознания "; имели они и российские истоки, восходящие к символистской прозе. Многообразие выразительных и изобразительных средств языка и стиля, изобретательность в композиции и сюжетной организации произведения, полная свобода творческой фантазии _ все это заслуженно принесло двадцатым годам славу времени "великого эксперимента" и выдающихся художественных произведений. В прозе - это книги М. Булгакова («Роковые яйца», «Дьяволиада») , М. Горького, М. Зощенко, А. Платонова, И. Бабель («Красная армия»), Б. Пермяк (Повесть непогашенной луне), К. Паустовский, А. Грин, А. Беляев, Обручев, Н. Тихонов, Оленников, Фадеев, Фурманов.

В апреле 1932 г. ЦК ВКП(б) принимается постановление "О перестройке литературно-художественных организаций", в котором одним административным махом ликвидируются все творческие направления и группировки, все виды плюрализма в литературе и искусстве. Была ликвидирована и РАПП, ибо она, являясь верным сталинским рычагом управления литературы, все же обладала некоторой самостоятельностью. Началась подготовка к созданию Союза советских писателей и необходимого для этого Первого съезда писателей, на котором был провозглашен директивный социалистический реализм как основной метод советской литературы. Провозглашен новый тезис, с которым должна соглашаться литература – главный герой – труд.

30-е годы литераторы вне социального реализма – Шолохов («Тихий Дон»), Булгаков («Мастер и Маргарита», «Записки покойника», «Бег»), А. Толстой («Петр 1»), Ильф и Петров («12 стульев» и «Золотой теленок»), Б. Пастернак («Доктор Живаго»), Шмелев («Лето Господне»), Набоков («Машенька», «Дар», «Приглашение на казнь»).

С 30-х годов, когда соцреализм становится официальным методом советской литературы, начинается превращение настоящей, живой литературы в литературу "казенную". Наиболее последовательно эстетика соцреализма находит свое воплощение в так называемой производственной прозе. В романах и повестях Ф.Гладкова "Энергия", Ф.Панферова "Бруски", М.Шагинян "Гидроцентраль", Ю.Крымова "Танкер Дербент", В.Катаева "Время, вперед!" предметом изображения стал, по призыву М.Горького, труд, деловые отношения рабочих и крестьян. Духовная жизнь персонажей оставалась вне поля зрения писателей; правда времени в этих романах и повестях заметно отступает перед мифами социалистической идеологии.

Серебряный век в русской литературе

Русский поэтический “серебряный век” традиционно вписывается в начало XX столетия, на самом деле его истоком является столетие XIX, и всеми корнями он уходит в “век золотой ”, в творчество А.С.Пушкина, в наследие пушкинской плеяды, в тютчевскую философичность, в импрессионистическую лирику Фета, в Некрасовские прозаизмы, в порубежные, полные трагического психологизма и смутных предчувствий строки К. Случевского. Иными словами, 90-е годы начинали листать черновики книг, составивших вскоре библиотеку 20-го века. С 90-х годов начинался литературный посев, принесший всходы.

Сам термин “серебряный век” является весьма условным и охватывает собой явление со спорными очертаниями и неравномерным рельефом. Впервые это название было предложено философом Н. Бердяевым, но вошло в литературный оборот окончательно в 60-е годы нынешнего столетия.

Поэзия этого века характеризовалась в первую очередь мистицизмом и кризисом веры, духовности, совести. Строки становились сублимацией душевного недуга, психической дисгармонии, внутреннего хаоса и смятения.

Вся поэзия “серебряного века”, жадно вобрав в себя наследие Библии, античную мифологию, опыт европейской и мировой литературы, теснейшим образом связана с русским фольклором, с его песнями, плачами, сказаниями и частушками.

Однако, иногда говорят, что “серебряный век” – явление западническое. Действительно, своими ориентирами он избрал эстетизм Оскара Уайлда, индивидуалистический спиритуализм Альфреда де Виньи, пессимизм Шопенгауэра, сверхчеловека Ницше. “Серебряный век” находил своих предков и союзников в самых разных странах Европы и в разных столетиях: Вийона, Малларме, Рембо, Новалиса, Шелли, Кальдерона, Ибсена, Метерлинка, д`Аннуцио, Готье, Бодлера, Верхарна.

Иными словами, в конце XIX – начале XX веков произошла переоценка ценностей с позиций европеизма. Но в свете новой эпохи, явившейся полной противоположностью той, которую она сменила, национальные, литературные и фольклорные сокровища предстали в ином, более ярком, чем когда-либо, свете.

Это было полное солнечного сияния творческое пространство, светлое и жизнедающее, жаждущее красоты и самоутверждения. И хотя мы зовем это время "серебряным", а не "золотым веком", может быть, именно оно было самой творческой эпохой в российской истории.

“Серебреный век” – большинством читателей воспринимается как метафора, обозначающая хороших, любимых писателей начала XX века. В зависимости от личного вкуса здесь могут оказаться А. Блок и В. Маяковский, Д. Мережковский и И. Бунин, Н. Гумилев и С. Есенин, А. Ахматова и А. Крученых, Ф. Сологуб и А. Куприн.

“Школьное литературоведение” для полноты картины добавляют и названный список М. Горького и целый ряд писателей “знаньевцев”

(художников, группировавшихся вокруг горьковского издательства “Знание”).

При таком понимании серебряный век становится синонимом давно существующего и гораздо более научного понятия “литература конца XIX – начала XX века”.

Поэзию серебряного века можно разделить на несколько основных течении такие как: Символизм . (Д. Мережковский,

К. Бальмонт, В. Брюсов, Ф. Сологуб, А. Блок, А. Белый), Предакмеизм. Акмеизм .(М. Кузьмин, Н. Гумилев,

А. Ахматова, О. Мандельштам),

“ Крестьянская литература” (Н. Клюев, С. Есенин)

футуристы серебряного века (И. Северянин, В. Хлебников)

СИМВОЛИЗМ

Русский символизм как литературное направление сложился на рубеже Х1Х и ХХ вв.

Теоретические, философские и эстетические корни и источники творчества писателей-символистов были весьма разнообразны. Так В. Брюсов считал символизм чисто художественным направлением, Мережковский опирался на христианское учение, Вяч. Иванов искал теоретической опоры в философии и эстетике античного мира, преломленных через философию Ницше; А. Белый увлекался Вл. Соловьевым, Шопенгауэром, Кантом, Ницше.

Художественным и публицистическим органом символистов был журнал “Весы” (1904 – 1909).“Для нас, представителей символизма, как стройного миросозерцания, – писал Эллис, – нет ничего более чуждого, как подчинение идеи жизни, внутреннего пути индивидуума – внешнему усовершенствованию форм общежития. Для нас не может быть и речи о примирении пути отдельного героического индивидуума с инстинктивными движениями масс, всегда подчиненными узкоэгоистическим, материальным мотивам” .

Эти установки и определили борьбу символистов против демократической литературы и искусства, что выразилось в систематической клевете на Горького, в стремлении доказать, что, став в ряды пролетарских писателей, он кончился как художник, в попытках дискредитировать революционно-демократическую критику и эстетику, ее великих создателей – Белинского, Добролюбова, Чернышевского. Символисты всячески стремились сделать “своими” Пушкина, Гоголя, названного Вяч. Ивановым “испуганным соглядатаем жизни”, Лермонтова, который, по словам того же Вяч. Иванова, первый затрепетал “предчувствием символа символов – Вечной Жен-ственности” в.

С этими установками связано и резкое противопоставление символизма и реализма. “В то время как поэты-реалисты, – пишет К. Бальмонт, – рассматривают мир наивно, как простые наблюдатели, подчиняясь вещественной его основе, поэты-символисты, пересоздавая вещественность сложной своей впечатлительностью, властвуют над миром и проникают в его мистерии”". Символисты стремятся противопоставить разум и интуицию. “...Искусство есть постижение мира иными, не рассудочными путями”, – утверждает В. Брюсов и называет произведения символистов “мистическими ключами тайн”, которые помогают человеку выйти к свободе".

Наследие символистов представлено и поэзией, и прозой, и драмой. Однако, наиболее характерна поэзия.

Сложный и трудный путь идейных исканий прошел В. Я. Брюсов (1873 – 1924). Революция 1905 г. вызвала восхищение поэта и способствовала началу его отхода от символизма. Однако к новому пониманию искусства Брюсов пришел не сразу. Отношение к революции у Брюсова сложно и противоречиво. Он приветствовал очистительные силы, поднявшиеся на борьбу со старым миром, но полагал, что они несут лишь стихию разрушения:

Я вижу новый бой во имя новой воли!

Ломать – я буду с вами! строить – нет!

Для поэзии В. Брюсова этого времени характерны стремление к научному осмыслению жизни, пробуждение интереса к истории. А. М. Горький высоко ценил энциклопедическую образованность В. Я. Брюсова, называя его самым культурным писателем на Руси. Брюсов принял и приветствовал Октябрьскую революцию и активно участвовал в строительстве советской культуры.

Идейные противоречия эпохи (так или иначе) повлияли на отдельных писателей-реалистов. В творческой судьбе Л. Н. Андреева (1871 – 1919) они сказались в известном отходе от реалистического метода. Однако реализм как направление в художественной культуре сохранил свои позиции. Русских писателей продолжали интересовать жизнь во всех ее проявлениях, судьба простого человека, важные проблемы общественной жизни.

Традиции критического реализма продолжали сохраняться и развиваться в творчестве крупнейшего русского писателя И. А. Бунина (1870 – 1953). Наиболее значительные его произведения той поры – повести “Деревня” (1910) и “Суходол” (1911).

1912 год стал началом нового революционного подъема в общественно-политической жизни России.

Д. Мережковский, Ф. Сологуб, 3. Гиппиус, В. Брюсов, К. Бальмонт и др.– это группа “старших” символистов, которые явились зачинателями направления. В начале 900-х годов выделилась группа “младших” символистов – А. Белый, С. Соловьев, Вяч. Иванов,"А. Блок и др.

В основе платформы “младших” символистов лежит идеалистическая философия Вл. Соловьева с его идеей Третьего Завета и пришествия Вечной Женственности.Вл. Соловьев утверждал, что высшая задача искусства – “...создание вселенского духовного организма”, что художественное произведение это – изображение предмета и явления “в свете будущего мира”, с чем связано понимание роли поэта как теурга, священнослужителя. В этом заключено, по разъяснению А. Белого, “соединение вершин символизма как искусства с мистикой”.

Признание, что существуют “миры иные”, что искусство должно стремиться их выразить, определяет художественную практику символизма в целом, три принципа которого провозглашены в работе Д. Мережковского “О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы”. Это – “...мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности”.

Исходя из идеалистической посылки о первичности сознания, символисты утверждают, что действительность, реальность – это создание художника:

Моя мечта – и все пространства,

И все чреды,

Весь мир – одно мое убранство,

Мои следы

(Ф. Сологуб)

“Разбив оковы мысли, быть скованным – мечтой”, – призывает К. Бальмонт. Призвание поэта – связать мир реальный с миром запредельным.

Поэтическая декларация символизма ясно выражена в стихотворении Вяч. Иванова “Средь гор глухих”:

И думал я: “О гений! Как сей рог,

Петь песнь земли ты должен, чтоб в сердцах

Будить иную песнь. Блажен, кто слышит”.

А из-за гор звучал ответный глас:

“Природа – символ, как сей рог. Она

Звучит для отзвука. И отзвук – бог.

Блажен, кто слышит песнь и слышит отзвук”".

Поэзия символистов – это поэзия для избранных, для аристократов духа.

Символ – это эхо, намек, указание, он передает сокровенный смысл.

Символисты стремятся к созданию сложной, ассоциативной метафоры, абстрактной и иррациональной. Это “звонко-звучная тишина” у В. Брюсова, “И светлых глаз темна мятежность” у Вяч. Иванова, “сухие пустыни по-зора” у А. Белого и у него же: “День – жемчуг матовый – слеза – течет с восхода до заката”. Весьма точно эта техника раскрыта в стихотворении 3. Гиппиус “Швея”.

Серебряный век это образное определение, которое ввел Н.А.Оцуп в одноименной статье (Числа. Париж. 1933. No 78), имея в виду судьбы русского модернизма начала 20 века; позже он расширил содержание понятия (Оцуп Н.А. Современники. Париж, 1961), обозначив хронологические границы и характер явления, рожденного противостоянием «реализму». Н.А.Бердяев термин «Серебряный век» заменил другим - «русским культурным ренессансом» («ренессансом начала 20 века»), поскольку толковал его широко - как пробуждение «философской мысли, расцвет поэзии и обострение эстетической чувствительности, религиозного искания» (Бердяев Н.А. Самопознание. Париж, 1983). С.Маковский объединил поэтов, писателей, художников, музыкантов общим «культурным подъемом в предреволюционную эпоху» (Маковский С. На Парнасе Серебряного века. Мюнхен, 1962). Определение Серебряного века постепенно вбирало многообразие явлений, становясь синонимом всех открытий культуры этого времени. Значение этого феномена глубоко чувствовали российские эмигранты. В советском литературоведении понятие серебряного века принципиально замалчивалось.

Оцуп, сопоставив отечественную литературу Золотого (т.е. пушкинской эпохи) и серебряный век, пришел к выводу, что современный «мастер побеждает пророка», а все созданное художниками «ближе к автору, более - в человеческий рост» («Современники»). Истоки столь сложного явления раскрыли активные участники литературного процесса начала 20 века И.Ф.Анненский увидел в современности «я» - замученное сознанием своего безысходного одиночества, неизбежного конца и бесцельного существования», но в зыбком душевном состоянии нашел спасительную тягу к «творящему духу человека», достигающему «красоты мыслью и страданием» (Анненский И. Избранное). Мужественное углубление в трагические диссонансы внутреннего бытия и одновременно страстная жажда гармонии - вот исходная антиномия, пробудившая художнический поиск. Его специфику многообразно определили русские символисты. К.Бальмонт обнаружил в мире «не единство Высшего, а бесконечность враждебно-сталкивающихся разнородных сущностей», страшное царство «опрокинутых глубин». Поэтому призывал разгадать «незримую жизнь за очевидной внешностью», «живую сущность» явлений, преобразить их в «душевной глубине», «в ясновидящие часы» (Бальмонт К. Горные вершины). А.Блок услышал «дикий вопль души одинокой, на миг повисшей над бесплодьями русских болот» и пришел к открытию, которое он распознал и в творчестве Ф.Сологуба, отразившего «весь мир, всю нелепость скомканных плоскостей и сломанных линий, потому что среди них ему является преображенное лицо» (Собрание сочинений: В 8 томах, 1962. Том 5).

Вдохновитель акмеистов Н.Гумилев оставил похожее высказывание о Сологубе, у которого «отражается весь мир, но отражается преображенным». Еще определеннее Гумилев выразил свое представление о поэтических достижениях этого времени в рецензии на «Кипарисовый ларец» Анненского: «он проникает в самые темные закоулки человеческой души»; «вопрос, с которым он обращается к читателю: «А если грязь и низость только мука по где-то там сияющей красоте?» - для него уже не вопрос, а непреложная истина» (Собрание сочинений: В 4 томах Вашингтон, 1968. Том 4). В 1915 Сологуб писал о новейшей поэзии в целом: «Искусство наших дней… стремится преобразить мир усилием творческой воли… Самоутверждение личности и есть начало стремления к лучшему будущему» (Русская мысль. 1915. No 12). Эстетическая борьба разных течений вовсе не была забыта. Но она не отменяла общих тенденций развития поэтической культуры, что хорошо поняли русские эмигранты. Они обращались на равных к членам противоборствующих групп. Вчерашние соратники Гумилева (Оцуп, Г.Иванов и др.) не только выделили фигуру Блока в ряду его современников, но и избрали его наследие точкой отсчета своих достижений. По мнению Г.Иванова, Блок - «одно из поразительнейших явлений русской поэзии за все время ее существования» (Иванов Г. Собрание сочинений: В 3 томах, 1994. Том 3). Оцуп нашел немалую общность между Гумилевым и Блоком в области сохранения традиций отечественной культуры: Гумилев - «поэт глубоко русский, не менее национальный поэт, чем был Блок» (Оцуп Н. Литературные очерки. Париж, 1961). Г.Струве, объединив едиными принципами анализа творчество Блока, Сологуба, Гумилева, Мандельштама, пришел к заключению: «Имена Пушкина, Блока, Гумилева должны быть нашими путеводными звездами на пути к свободе»; «идеал свободы художника» выстрадан Сологубом и Мандельштамом, слышавшим, «как Блок, шум и прорастание времени» (Струве Г. О четырех поэтах. Лондон, 1981).

Понятия серебряного века

Большая временная дистанция отделила деятелей русского зарубежья от родной стихии. Забвению были преданы огрехи конкретных споров прошлого; в основу понятий серебряного века был положен сущностный подход к поэзии, рожденный родственными духовными запросами. С такой позиции по-иному воспринимаются многие звенья литературного процесса начала века. Гумилев писал (апрель 1910): символизм «явился следствием зрелости человеческого духа, провозгласившего, что мир есть наше представление»; «теперь мы не можем не быть символистами» (Собрание сочинений Том 4). А в январе 1913 утвердил падение символизма и победу акмеизма, указав отличия нового течения от предшествующего: «Большее равновесие между субъектом и объектом» лирики, освоение «вновь продуманной силлабической системы стихосложения», согласованность «искусства символа» с «прочими способами поэтического воздействия», поиск слов «с более устойчивым содержанием» (Собрание сочинений Том 4). Тем не менее даже в этой статье нет отъединения от священного для символистов провидческого назначения творчества. Гумилев не принял их увлечения религией, теософией, отказался вообще от области «неведомого», «непознаваемого». Но в своей программе наметил путь восхождения именно к этой вершине: «Наш долг, наша воля, наше счастье и наша трагедия - ежечасно угадывать то, что будет следующим часом для нас, для нашего дела, для всего мира, и торопить его приближение» (Там же). Через несколько лет в статье «Читатель» Гумилев утверждал: «Руководство же в перерождении человека в высший принадлежит религии и поэзии». Символисты мечтали о пробуждении божественного начала в земном существовании. Акмеисты поклонялись таланту, пересоздающему, «растворяющему» в художестве несовершенное, сущее, по определению Гумилева, «величественному идеалу жизни в искусстве и для искусства (Там же). Параллель между творчеством двух направлений, их выразителями - Гумилевым и Блоком закономерна: они сходно обозначили высшую точку своих устремлений. Первый хотел причаститься «к мировому ритму»; второй - включиться в музыку «мирового оркестра» (Собрание сочинений Том 5). Труднее причислить к такому движению футуристов, с их поношением русской классики и современных мастеров стиха, искажением грамматики и синтаксиса родного языка, поклонением «новым темам» - «бессмысленности, тайно властной ненужности» («Садок судей. II», 1913). Но члены самого многочисленного объединения «Гилея» называли себя «будетлянами». «Будетляне, - пояснил В.Маяковский, - это люди, которые будут. Мы накануне» (Маяковский В. Полное собрание сочинений: В 13 томах, 1955. том 1). Во имя человека будущего сам поэт и большинство участников группы славили «настоящее большое искусство художника, изменяющего жизнь по своему образу и подобию» (Там же), мечтами о «чертеже зодчего» (Там же) в своих руках, предопределяющего грядущее, когда восторжествуют «миллионы огромных чистых любвей» («Облако в штанах», 1915). Грозя устрашающими разрушениями, русские футуристы тяготели все-таки к общей для новейшей поэзии начала 20 века направленности, утверждая возможность преобразить мир средствами искусства. Это «сквозное» русло творческих поисков, неоднократно и разновременно выраженных, сообщило самобытность всем течениям отечественного модернизма, отмежевавшегося от своего зарубежного предшественника. В частности, был преодолен искус декаданса, хотя многие «старшие» символисты сначала восприняли его влияние. Блок писал на рубеже 1901-02: «Есть два рода декадентов: хорошие и дурные: хорошие - это те, которых не следует называть декадентами (пока только отрицательное определение)» (Собрание сочинений Том 7).

Эмигранты первой волны осознали этот факт глубже. В.Ходасевич, допустив спорные суждения по поводу позиции отдельных поэтов (В.Брюсова, А.Белого, Вяч.Иванова и др.), уловил суть тенденции: «Символизм очень скоро ощутил, что декаденство есть яд, бродящий в его крови. Все последующие гражданские войны его - были не чем иным, как борьбою здоровых символистских начал с больными, декаденскими» (Собрание сочинений: В 4 тамах, 1996, Том 2). Трактовку Ходасевичем «упадочнических» черт можно вполне распространить и на опасные проявления в практике некоторых других модернистов, например, футуристов: «бес декаденства» «спешил превратить свободу в разнузданность, оригинальность в оригинальничание, новизну в кривляние» (Там же). Постоянный оппонент Ходасевича Г.Адамович, признавая у Маяковского «талант огромный, редкий», блестящий даже тогда, когда он «ломал русский язык в угоду своим футуристическим прихотям», сходно толковал отступления поэта (и его единомышленников) от священных основ подлинного вдохновения: «Развязность, поза, ходульное,вызывающее панибратство со всем миром и даже с самой вечностью» (Адамович Г. Одиночество и свобода, 1996). Оба критика близки в осмыслении художественных достижений. Ходасевич увидел их в символистском открытии «подлинной реальности» путем «преображения действительности в творческом акте». Адамович указал на стремление «из поэзии сделать важнейшее человеческое дело, привести к торжеству», «что символисты называли преображением мира». Деятели русского зарубежья многое прояснили в столкновениях модернизма и реализма. Создатели новейшей поэзии, бескомпромиссно отрицая позитивизм, материализм, объективизм, издевательски уязвляли либо не замечали современных им реалистов. Б.Зайцев вспоминал о творческом объединении, организованном Н.Телешевым: «Среда» был кружок писателей-реалистов в противность появившимся уже символистам» (Зайцев Б. В пути. Париж, 1951). Грозным и ироничным развенчанием модернизма стала речь И.А.Бунина на 50-летнем юбилее газеты «Русские ведомости» (1913). Каждая сторона считала себя единственно правой, а противоположную - почти случайной. По-другому было расценено «раздвоение» литературного процесса эмигрантами. Г.Иванов, некогда активный участник гумилевского «Цеха поэтов», назвал искусство Бунина «самым строгим», «чистым золотом», рядом с которым «наши предвзятые каноны кажутся досужими и ненужными домыслами «текущей литературной жизни» (Собрание сочинений: В 3 томах, 1994, Том 3). А.Куприна в России нередко низводили до «певца плотских побуждений», жизненного потока, а в эмиграции оценили духовную глубину и новаторство его прозы: он «как будто теряет власть над литературными законами романа - на самом же деле позволяет себе большую смелость принебречъ ими (Ходасевич В. Возрождение. 1932). Ходасевич сопоставил позиции Бунина и раннего символизма, отмежевание от этого течения убедительно объяснил бегством Бунина «от декадентщины», его «целомудрием - стыдом и отвращением», вызванным «художественной дешевкой». Появление символизма, однако, истолковал «самым определяющим явлением русской поэзии» рубежа веков: Бунин, не заметив дальнейших ее открытий, утратил многие чудесные возможности в лирике. Ходасевич пришел к выводу: «Признаюсь, для меня перед такими стихами куда-то вдаль отступают все «расхождения», все теории и пропадает охота разбираться, в чем прав Бунин и в чем не прав, потому что победителей не судят» (Собрание сочинений Том 2). Адамович обосновал естественность и необходимость сосуществования двух трудно совместимых русел в развитии прозы. В своих размышлениях он также опирался на наследие Бунина и символиста Мережковского, укрупнив это сравнение традициями соответственно Л.Толстого и Ф.Достоевского. Для Бунина, как и для его кумира Толстого, «человек остается человеком, не мечтая стать ангелом или демоном», чуждаясь «безумных блужданий по небесному эфиру». Мережковский, подчиняясь магии Достоевского, подвергал своих героев «любому взлету, любому падению, вне контроля земли и плоти». Оба типа творчества, считал Адамович, - равновеликие «веяния времени», так как углублены в тайны духовного бытия.

Впервые (середина 1950-х) русские эмигранты утверждали объективную значимость противоборствующих направлений в литературе начала 20 века, хотя была обнаружена их непримиримость: стремление модернистов преобразить действительность средствами искусства столкнулось с неверием реалистов в его жизнестроительную функцию. Конкретные наблюдения за художественной практикой позволили почувствовать существенные изменения в реализме новой эпохи, что обусловило своеобразие прозы и было осознано самими писателями. Бунин передал тревогу о «высших вопросах» - «о сущности бытия, о назначении человека на земле, о его роли в людской безграничной толпе» (Собрание сочинений: В 9 томах, 1967, Том 9). Трагическая обреченность на вечные проблемы в стихии повседневного существования, среди безразличного человеческого потока привела к постижению своего таинственного «я», каких-то неведомых его проявлений, самоощущений, интуитивных, трудно уловимых, порой никак не связанных с внешними впечатлениями. Внутренняя жизнь приобретала особую масштабность и неповторимость. Бунин остро переживал «кровное родство» с «русской древностью» и «тайное безумие» - жажду красоты (Там же). Куприн томился желанием обрести силу, возносящую человека «в бесконечную высь», воплотить «непередаваемо сложные оттенки настроений» (Собрание сочинений: В 9 томах, 1973, Том 9). Б.Зайцева волновала мечта написать «нечто без конца и начала» - «бегом слов выразить впечатление ночи, поезда, одиночества» (Зайцев Б. Голубая звезда. Тула, 1989). В сфере самочувствия личности было раскрыто, однако, целостное миросостояние. Более того, как предполагал М.Волошин, история человечества предстала «в более точном виде», когда к ней подошли «изнутри», осознали «жизнь миллиарда людей, смутно рокотавшую в нас» (Волошин М. Средоточье всех путей, 1989).

Писатели создали свою «вторую реальность», сотканную из субъективных представлений, воспоминаний, прогнозов, раскованной мечты, средствами расширения смысла слова, значения краски, детали. Предельное усиление авторского начала в повествовании сообщило последнему редкое разнообразие лирических форм, определило новые жанровые структуры, обилие свежих стилевых решений. Рамки классической прозы 19 века оказались тесны для литературы последующего периода. В ней слились разные тенденции: реализма, импрессионизма, символизации рядовых явлений, мифологизации образов, романтизации героев и обстоятельств. Тип художественного мышления стал синтетическим.

Столь же сложный характер поэзии этого времени был раскрыт деятелями русского зарубежья. Г.Струве считал: «Блок, «романтик, одержимый», «тянется к классицизму»; нечто похожее отметил Гумилев (Собрание сочинений, Том 4). Реализм, влечение к «трезвой воле» увидел К.Мочульский в творчестве Брюсова (Мочульский К. Валерий Брюсов. Париж, 1962). Блок в статье «О лирике» (1907) писал, что «группировка поэтов по школам - «труд праздный». Этот взгляд отстаивали спустя годы эмигранты. «Поэтический ренессанс» Бердяев назвал «своеобразным русским романтизмом», опустив различия его течений («Самопознание»). Реалисты не приняли идею преображения мира в творческом акте, но они глубоко проникли во внутреннее человеческое влечение к божественной гармонии, созидательному, возрождающему прекрасное чувству. Художественная культура эпохи обладала общим стимулом развитая. С.Маковский объединил творчество поэтов, прозаиков, музыкантов одной атмосферой, «мятежной, богоищущей, бредящей красотой». Утонченное мастерство писателей по характеру, месту, времени своего расцвета неотделимо от этих ценностей.

На смену XIX столетию, ставшему периодом необычайного взлета отечественной культуры и грандиозных достижений во всех сферах искусства, пришел сложный, полный драматических событий и переломных моментов XX век. Золотой век общественной и художественной жизни сменился так называемым серебряным, породившим стремительное развитие русской литературы, поэзии и прозы в новых ярких течениях, а впоследствии ставшим отправной точкой ее падения.

В этой статье мы сделаем акцент на поэзии серебряного века, рассмотрим ее расскажем об основных направлениях, таких как символизм, акмеизм и футуризм, каждое из которых отличалось особой музыкой стиха и ярким выражением переживаний и чувств лирического героя.

Поэзия серебряного века. Переломное время в русской культуре и искусстве

Считается, что начало серебряного века русской литературы приходится на 80-90 гг. XIX в. В это время появляются работы многих замечательных поэтов: В. Брюсова, К. Рылеева, К. Бальмонта, И. Анненского - и писателей: Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, М. Е. Салтыкова-Щедрина. Страна переживает нелегкие времена. В годы правления Александра I сначала происходит сильный патриотический подъем во время войны 1812 г., а после, в связи с резким изменением ранее либеральной политики царя, общество испытывает болезненную утрату иллюзий и тяжелые нравственные потери.

Своего расцвета поэзия серебряного века достигает к 1915 г. Общественная жизнь и политическая обстановка характеризуются глубоким кризисом, неспокойной, кипящей атмосферой. Растут массовые выступления, происходит политизация жизни и одновременно укрепляется личностное самосознание. Общество осуществляет напряженные попытки найти новый идеал власти и социального строя. А поэты и писатели идут в ногу со временем, осваивая новые художественные формы и предлагая смелые идеи. Человеческая личность начинает осознаваться как единство многих начал: природного и социального, биологического и нравственного. В годы Февральской, Октябрьской революций и Гражданской войны поэзия серебряного века переживает кризис.

Речь А. Блока "О назначении поэта" (11 февраля 1921 г.), произнесенная им в на собрании по случаю 84 годовщины смерти А. Пушкина, становится заключительным аккордом серебряного века.

Характеристика литературы XIX - начала XX вв.

Давайте рассмотрим особенности поэзии серебряного века.Во-первых, одной из главных черт литературы того времени являлся огромный интерес к вечным темам: поиск смыла жизни отдельной личности и всего человечества в целом, загадки национального характера, истории страны, взаимовлияния мирского и духовного, взаимодействия человека и природы. Литература в конце XIX в. становится все более философской: авторы раскрывают темы войны, революции, личной трагедии человека, потерявшего в силу обстоятельств мир и внутреннюю гармонию. В произведениях писателей и поэтов рождается новый, смелый, неординарный, решительный и зачастую непредсказуемый герой, упорно преодолевающий все невзгоды и лишения. В большинстве работ пристальное внимание уделяется именно тому, как субъект через призму своего сознания воспринимает трагические общественные события. Во-вторых, особенностью поэзии и прозы стал интенсивный поиск оригинальных художественных форм, а также средств выражения чувств и эмоций. Стихотворная форма и рифма играли особо важную роль. Многие авторы отказывались от классической подачи текста и изобретали новые приемы, например, В. Маяковский создал свою знаменитую "лесенку". Нередко авторы для достижения особого эффекта использовали речевые и языковые аномалии, фрагментарность, алогизмы и даже допускали

В третьих, поэты серебряного века русской поэзии свободно экспериментировали с художественными возможностями слова. Стремясь выразить сложные, нередко противоречивые, "летучие" душевные порывы, сочинители стали по-новому относится к слову, стараясь в своих стихотворениях передавать тончайшие оттенки смыслов. Стандартные, шаблонные определения четких объективных предметов: любви, зла, семейных ценностей, нравственности - стали заменятся абстрактными психологическими описаниями. Точные понятия уступили место намекам и недосказанностям. Такая зыбкость, текучесть словесного значения достигалась посредством ярчайших метафор, которые часто стали строиться не на явном сходстве предметов или явлений, а на неочевидных признаках.

В-четвертых, характеризуется новыми способами передачи мыслей и чувств лирического героя поэзия серебряного века. Стихи многих авторов стали создаваться с использованием образов, мотивов различных культур, а также скрытых и явных цитат. К примеру, многие художники слова включали в свои творения сцены из греческих, римских и чуть позже славянских мифов и преданий. В произведениях М. Цветаевой и В. Брюсова мифология используется для построения универсальных психологических моделей, позволяющих постигать человеческую личность, в частности ее духовную составляющую. Каждый поэт серебряного века ярко индивидуален. Можно легко понять, кому из них принадлежат те или иные стихи. Но все они старались сделать свои произведения более ощутимыми, живыми, полными красок, чтобы любой читатель смог прочувствовать каждое слово и строчку.

Основные направления поэзии серебряного века. Символизм

Писатели и поэты, противопоставившие себя реализму, объявили о создании нового, современного искусства - модернизма. Насчитывается три основных поэзии серебряного века: символизм, акмеизм, футуризм. Каждое из них имело свои ярчайшие особенности. Символизм первоначально возник во Франции как протест против обыденного отображения реальности и недовольство буржуазной жизнью. Родоначальники этого направления, в том числе Ж. Морсас, считали, что лишь при помощи особого намека - символа, можно постичь тайны мироздания. В России символизм появился в начале 1890-х гг. Основоположником этого течения стал Д. С. Мережковский, который провозгласил в своей книге три основных постулата нового искусства: символизацию, мистическое содержание и "расширение художественной впечатлительности".

Старшие и младшие символисты

Первыми символистами, позднее названными старшими, стали В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, Ф. К. Сологуб, З. Н. Гиппиус, Н. М. Минский и др. поэты. Их творчество часто характеризовалось резким отрицанием окружающей действительности. Они изображали реальную жизнь как скучную, безобразную и бессмысленную, стараясь передать тончайшие оттенки своих ощущений.

Период с 1901 по 1904 гг. знаменует собой наступление новой вехи русской поэзии. Стихи символистов пропитываются революционным духом и предчувствием грядущих перемен. Младшие символисты: А. Блок, В. Иванов, А. Белый - не отрицают мир, а утопически ждут его преображения, воспевая божественную красоту, любовь и женственность, которые обязательно изменят действительность. Именно с появлением на литературной арене младших символистов в литературу входит понятие символа. Поэты понимают его как многоаспектное слово, отражающее мир "неба", духовную сущность и в то же время "земное царство".

Символизм в годы революции

Поэзия русского серебряного века в 1905-1907 гг. претерпевает изменения. Большинство символистов, ориентируясь на происходящие в стране общественно-политические события, пересматривают свои взгляды на мир и красоту. Последняя теперь понимается как хаос борьбы. Поэты создают образы нового мира, который приходит на смену погибающему. В. Я. Брюсов создает стихотворение "Грядущие гунны", А. Блок - "Барка жизни", "Поднималась из тьмы погребов…" и др.

Изменяется и символика. Теперь она обращается не к античному наследию, а к русскому фольклору, а также славянской мифологии. После революции происходит размежевание символистов, на желающих оберегать искусство от революционной стихии и, наоборот, активно интересующихся социальной борьбой. После 1907 г. споры символистов исчерпывают себя, на смену приходит подражание искусству прошлого. А с 1910 г. русский символизм переживает кризис, отчетливо отображая свою внутреннюю противоречивость.

Акмеизм в русской поэзии

В 1911 г. Н. С. Гумилев организовывает литературную группу - "Цех поэтов". В нее входили поэты О. Мандельштам, Г. Иванов и Г. Адамович. Это новое направление не отвергало окружающую действительность, а принимало реальность такой, какая она есть, утверждая ее ценность. "Цех поэтов" стал выпускать свой журнал "Гиперборей", а также печатать произведения в "Апполоне". Акмеизм, зародившись как литературная школа для поиска выхода из кризиса символизма, объединил очень разных по идейным и художественным установкам поэтов.

Особенности русского футуризма

Серебряный век в русской поэзии породил еще одно интересное направление под названием "футуризм" (от лат. futurum, то есть "будущее"). Поиск новых художественных форм в произведениях братьев Н. и Д. Бурлюков, Н. С. Гончаровой, Н. Кульбина, М. В. Матюшина стали предпосылкой зарождения этого направления в России.

В 1910 г. в печать вышел футуристический сборник "Садок судей", в котором были собраны произведения таких ярчайших поэтов, как В. В. Каменский, В. В. Хлебников, братья Бурлюки, Е. Гуро. Эти авторы составили ядро так называемых кубофутуристов. Позднее к ним примкнул В. Маяковский. В декабре 1912 г. вышел альманах - "Пощечина общественному вкусу". Стихи кубофутуристов "Бух лесиный", "Дохлая луна", "Рыкающий Парнас", "Затычка" стали предметом многочисленных диспутов. Поначалу они воспринимались как способ раздразнить привычки читателя, но при более внимательном прочтении обнаруживались острое стремление показать новое видение мира и особая социальная вовлеченность. Антиэстетичность превращалась в неприятие бездушной, поддельной красоты, грубость выражений трансформировалась в глас толпы.

Эгофутуристы

Кроме кубофутуризма, возникло еще несколько течений, в том числе эгофутуризм, возглавляемый И. Северяниным. К нему примкнули такие поэты, как В. И. Гнездов, И. В. Игнатьев, К. Олимпов и др. Они создали издательство "Петербургский Глашатай", выпускали журналы и альманахи с оригинальными названиями: "Небокопы", "Орлы над пропастью", "Засахаре Кры" и т. д. Их стихи отличались экстравагантностью и часто были составлены из созданных ими самими слов. Кроме эгофутуристов, действовали еще две группы: "Центрифуга" (Б. Л. Пастернак, Н. Н. Асеев, С. П. Бобров) и "Мезонин поэзии" (Р. Ивнев, С. М. Третьяков, В. Г. Шереневич).

Вместо заключения

Серебряный век русской поэзии был недолог, но объединил плеяду ярчайших, талантливых поэтов. У многих из них биографии сложились трагически, ведь волею судьбы им пришлось жить и творить в такое роковое для страны, переломное время революций и хаоса послереволюционных лет, гражданской войны, крушения надежд и возрождения. Многие поэты погибли после трагических событий (В. Хлебников, А. Блок), многие эмигрировали (К. Бальмонт, З. Гиппиус, И. Северянин, М. Цветаева), некоторые свели счеты с жизнью, были расстреляны или сгинули в сталинских лагерях. Но все они успели внести огромный вклад в русскую культуру и обогатить ее своими выразительными, красочными, оригинальными произведениями.